О конкуренции в моде

Giorgio Armani  — приключение итальянца в Париже

Мир моды высоко конкурентен и бывает очень жесток. Сталкиваются с этим не только молодые дизайнеры, но и мэтры, давно получившие мировое признание.

В конце 90-х гг. Джорджо Армани (Giorgio Armani ) был на пике коммерческого успеха и культурного влияния в мировой моде. Итальянцы в это десятилетие вообще были объективно сильнее французов в fashion-бизнесе. И для того, чтобы закрепить успех символически, Джорджо решает открыть большой Emporio Armani в цитадели мировой моды — Париже. Центр запланировали на бульваре Сен-Жермен, на месте исторического книжного магазина «Драгстор». Это сразу вызвало общественную полемику, даже возник местный комитет по защите идентичности квартала. Поэтому Армани, дабы унять активистов, выделил средства на реставрацию витражей Собора Сен-Жермен.

В марте 1998 г. в честь открытия магазина было принято решение устроить дефиле. В деле интервенции итальянской моды в Париж все и сразу складывалось непросто, но с дефиле Армани вообще получилась «неожиданная» беда. Для решения организационных вопросов Джорджо Армани встретился с Пьером Берже (Pierre Berge), столпом французской модной индустрии, президентом Дома Ива Сен-Лорана (Yves Saint-Laurent) , бизнес-партнером и спутником этого величайшего из французских кутюрье. В свое время Берже весьма нелестно отзывался об итальянской моде и персонально об Армани. Вряд ли на тот момент его мнение поменялось, однако, приходилось считаться с тем, что бизнес Армани вдвое превысил продажи Дома Сен-Лоран. У Берже в этот раз появилась возможность отыграться публично над успешным конкурентом и оппонентом, жалким «стилистом» без образования, посмевшим замахнуться на «святое» — деконструировать классический пиджак.

Emporio Armani. Париж, бульвар Сен-Жермен

В результате переговоров Армани получил разрешения возвести на площади Сен-Сюльпис огромный ангар. В нем должен был пройти показ, а по окончании – ужин для избранных. Вот свидетельство непосредственного участника тех событий Адрианы Мулассано: «Мы находились в Париже в течение двадцати дней, занимаясь организацией, и каждое утро к нам приходил представитель жандармерии, чтобы проверить, все ли работы выполняются в соответствии с требуемыми правилами. Все было в порядке, но в день дефиле, когда манекенщицам уже наносили макияж и делали прически, прибыл сам глава полиции, обошел все вокруг и сказал, что мы не можем проводить показ, так как вместо семнадцати запасных выходов у нас только… шестнадцать». Вы можете допустить, что это случайность, или необыкновенная придирчивость полицейского чина? Я не могу.

Пьер Берже с Ив Сен-Лораном

Несмотря на все уверения итальянцев, что они немедленно сделают еще один выход, власти ничего не захотели даже слышать. Префектура заявила о «существенных недостатках, не позволяющих разместить 1200 человек». Показ запретили фактически в последний момент, оскорбив итальянского мастера, подставив его перед гостями, которых не пустили в шатер … Что сделал великий человек в такой дикой ситуации? Повел себя как истинный король, проявив силу духа и уравновешенность перед лицом врага. Возможно, именно благодаря этому случаю позже он получил полное и безоговорочное признание американских политиков. Армани все равно провел показ перед персоналом, аплодирующим ему со слезами на глазах. Закуски же позже были предложены бездомным.

Многие достойные французские кутюрье высказали затем свое возмущение и солидарность с Армани. Карл Лагерфельд (Karl Otto Lagerfeld) вообще назвал это «отвратительным французским шовинизмом». Уж он то знал, что это такое, на собственной немецкой «шкуре»… Пако Рабанн (Paco Rabanne) написал: «Париж, как столица моды был убит». Попытался выступить и серый кардинал Берже, хотя у него вышло не слишком убедительно: «Армани большой стилист, и я глубоко шокирован». Стилист! Не модельер…

В своем заявлении в «Nouvelle Observateur» Армани довольно сдержанно прокомментировал поведение французов: «Мне очень жаль, и я совершенно шокирован. То как французские власти обошлись с нами, меня глубоко поразило. Соперничество между Францией и Италией существовало всегда, но есть пределы, которые нельзя переступать».

Коллекция, которую не удалось показать в Париже, была продемонстрирована в Америке на Нью-Йоркской Неделе моды. Сам Рудольфо Джулиани (Rudolph William Louis Giuliani), мэр Нью-Йорка, к слову, внук эмигрантов из Италии, лично встретил Армани, пригласив его в Синий зал мэрии, чтобы поблагодарить за вклад в благосостояние города. К тому моменту в 12 центрах, 9 бутиках и 26 корнерах Armani в Америке работало уже более 1000 человек.

Бутик Emporio Armani Нью-Йорк, 5-я Авеню

Завершая эту историю о зависти, величии и конкуренции в мире моды, отметим, что в том же 1998 г. журнал «Time» поместил имя Джорджо Армани среди 100 человек, олицетворяющих XX век в искусстве, литературе и кино, в компании таких великих, как Джойс (James Augustine Aloysius Joyce), Ле Корбюзье (Le Corbusier), Пикассо (полное имя Pablo Diego José Francisco de Paula Juan Nepomuceno María de los Remedios Cipriano de la Santísima Trinidad Mártir Patricio Ruiz y Picasso), «Битлз» (The Beatles) и Чарли Чаплин (Charles Spencer «Charlie» Chaplin). Остается только догадываться, почему из итальянцев в рейтинг этого американского журнала, со штаб-квартирой в Нью-Йорке, попал только еще нобелевский лауреат по литературе Луиджи Пиранделло (Luigi Pirandello). И не попал, например, Феллини (Federico Fellini). Думаю, политика, а также старая конкуренция Парижской и Нью-Йоркских Недель моды решили здесь многое. Тем не менее, сам Армани весьма разумно написал об этом: «Эта новость застигла меня в Нью-Йорке, и никогда еще этот город не казался мне таким прекрасным! Я по-настоящему счастлив, хотя уже представляю, что такое решение вызовет споры и неизбежную зависть. Но это нормально: все спорно, и каждый может думать, как ему хочется».

Реконструированный бутик Emporio Armani. Париж, бульвар Сен-Жермен

Молодым дизайнера стоит понимать, что путь в моду не усеян розами, но также важно держать в мыслях великий лозунг парижской студенческой революции мая 1968 г.: «Будьте реалистами — требуйте невозможного!» Творите и идите к своей цели, какие бы преграды ни стояли на вашем пути.